В последующих изданиях своей книги И. А. Балибалов еще более развил и конкретизировал данную тему. «Вся культурно-просветительная работа в уездном Щегловске, – писал он, – проводилась силами любителей. Почин сделали строители коксохимзавода. Среди них нашлись умельцы, которые своими руками изготовили комплект инструментов для симфонического оркестра. На восточной окраине рабочего поселка Нижняя Колония в 1921 году открылся клуб (по последним данным, произошло это несколько раньше. – Н. Г.) Невиданным событием явилось выступление симфонического оркестра и драматического кружка.
Организатором народного театра был первый строитель завода Иван Иванович Лоханский. Этот талантливый инженер, получивший образование волею счастливого случая, принадлежал к числу тех русских специалистов, которые не замыкались в скорлупе кастовых предрассудков, а жили интересами трудового народа. Спектакли созданного им народного театра, где он был и режиссером, и ведущим актером, первые строители завода принимали восторженно».
О жизни и загадочной судьбе И. И. Лоханского мы уже рассказывали в одном из предыдущих выпусков альманаха «Красная горка». Но не лишним будет еще раз напомнить читателю, как начиналась эта, образно выражаясь, оркестрово-театральная эпопея под руководством Лоханского в нашем юном и захолустном сибирском городишке, еще вчера называвшемся селом. А начиналось все это отнюдь не при советской власти, как можно подумать, читая Балибалова.
Первая мировая война в разгаре. Несмотря на трудности военного времени, Копикуз продолжает строить химический завод в районе волостного центра Щеглова. На должность главного инженера строящегося предприятия приглашен молодой перспективный инженер Иван Иванович Лоханский, еще со студенческой скамьи – большой поклонник и активный участник самодеятельных театральных постановок. Теперь, с высоты нашего времени, можно с уверенностью сказать, что у этого замечательного человека были две великие страсти в жизни – коксохимия и театр.
В Щеглове (Щегловске) Лоханский развил бурную деятельность. В предыдущей публикации мы уже цитировали полузабытую повесть советского писателя-документалиста М.А. Никитина (1902-1973), посвященную самому раннему периоду истории нашего города.
Это строго документальное повествование, с подлинными датами и персонажами. Лоханский выведен здесь под именем инженера Лохвицкого. Напомним читателю, о чем шла речь, для чего приведем следующий ключевой отрывок из повести: «Было это в мае 1917 года. В Щегловске только что прошла первомайская демонстрация, в ней приняли участие и военнопленные. Живя в охраняемых бараках, они до сих пор представляли особый мирок, и выход их на демонстрацию как бы означал выход в большой мир.
Лохвицкому нужно было строить рабочий поселок, и он решил навербовать строителей в лагере военнопленных. Как и следовало ожидать, в лагере удалось найти не только слесарей и плотников, но даже музыкантов, в которых так нуждался любительский театральный кружок. Лохвицкий объединил пленных музыкантов в самодеятельный оркестр, а из заводских любителей образовал театральную труппу.
Случилось так, что большинство артистов одновременно вошло в состав пожарной дружины. Учения пожарной дружины неизменно привлекали публику, так же охотно посещала публика и любительские спектакли добровольных пожарников. Остряки утверждали, что дружинники исполняют роли в театре, как пожарники, а пожары тушат, как артисты. Это не мешало, однако, острякам с боем занимать места в здании конторы, когда там ставились спектакли».
В том же году, как и Лоханский, в Щегловск прибыл еще один новоиспеченный инженер – В. В. Ревердатто, будущий знаменитый ученый (правда, отнюдь не в области коксохимии). Эти два молодых энтузиаста создали культурно-просветительное общество для рабочих и служащих строящегося химического завода, о чем в очень скором времени весьма красочно написала губернская газета «Красное знамя». Уникальная информация, опубликованная газетой, имеет настолько большую ценность для понимания культурного генезиса нашего города, что невозможно не обратиться к данному тексту.
«Не имея ни копейки в своем распоряжении», – сообщала газета, просветительное общество начало свою деятельность, устроив спортивное гуляние под названием «Пожарный праздник» в имеющемся при заводе саду.
«Пожарным праздником» это гулянье называлось потому, что пожарная добровольная дружина Кемеровского химзавода демонстрировала свои упражнения. «Пожарный праздник» дал просветительному обществу около трехсот рублей чистого сбора, таким образом был положен краеугольный камень наличного капитала общества для его дальнейшей деятельности.
На этом гулянии играл оркестр военнопленных на инструментах собственной работы. После гулянья просветительное общество уже имело возможность приобрести за свой счет необходимые музыкальные инструменты, в чём также оказало денежную поддержку и управление Кузнецкого каменноугольного и металлургического общества, которому принадлежал химический завод. Таким образом просветительное общество обзаводится своим оркестром.
В дальнейшем работа просветительного общества начнет разрастаться и расширяться, привлекая к себе внимание более широких слоев рабочего класса. Начинают ставиться спектакли, для каковой цели приспосабливается один из классов школы, где воздвигается миниатюрная, но технически оборудованная сцена. В устройстве сцены и ее оборудования принимают участие все члены просветительного общества своим трудом: плотники, маляры, слесари, электрики в свободное от заводских работ время – все вносят свою лепту, посвящая этому делу весь свой досуг.
С помощью постановок спектаклей инвентарь просветительного общества и его наличный капитал достигают уже нескольких тысяч рублей. Общество имеет много декораций, большую театральную библиотеку, кинематографический аппарат, оркестр и прочее. В спектаклях, устраиваемых просветительным обществом, главным образом, принимают участие рабочие под режиссерством инженера И. И. Лоханского. Были поставлены пьесы: «Огарки» Белой, «От нее все качества» Томского, «Гибель надежды» Хиерманса, «Графиня Эльвира», «Ямщики» и другие и даже оперетты «Веселая вдова», «Волшебная флейта» (неужто Моцарт? – Н. Г.) и «Чары весны». Было устроено несколько концертов, в которых принимал участие собственный хор просветительного общества под управлением В.П. Катукова.
Спектакли ставятся весьма тщательно и не уступят в своей постановке многим провинциальным «заправским» театрам, но, к сожалению, вследствие тесноты помещения, спектакли приходится ставить по два, три раза подряд, и то едва удается удовлетворить всех желающих попасть на спектакль, так как в зале вмещается не более 200 зрителей. По мысли председателя просветительного общества инженера В. В. Ревердатто, предполагается строить большую аудиторию на 500-600 человек как для спектаклей, так и для намеченных лекций и технических курсов, которые предполагается устроить для рабочих в самом недалеком будущем. Много труда и любви к делу положено нынешними руководителями просветительного общества инженерами Лоханским и Ревердатто для поднятия культурного уровня населения заводского поселка, для отвлечения его от пьянства, картежной игры и разврата, за что можно им сказать большое спасибо от «широкой души», как говорят украинцы, и пожелать им в будущем успеха в их беззаветной работе на пользу рабочего люда».
Судите сами, дорогие читатели, какой разнообразный и интересный репертуар был уже тогда в самодеятельном театральном коллективе, созданном усилиями инженера Лоханского, личности несомненно яркой и неординарной. О его подвижничестве, о чисто человеческих качествах сохранились довольно скупые свидетельства современников. Например, А. Е. Ломаченко, известный на химзаводе мастер по огнеупорной кладке коксовых печей, в своих незавершенных воспоминаниях, хранящихся ныне в Кемеровском областном краеведческом музее, писал следующее:
«Лоханский Иван Иванович держал себя просто с рабочими, жил в дружбе. Он был хорошим артистом. Вместе с рабочими сделал летний театр, сами ставили спектакли, а в зимние времена ставили спектакли в школе. Кроме того он был любителем пожарного дела, сумел организовать пожарную дружину из рабочих. По воскресеньям он делал пожарную тревогу. Одевался просто/.../».
Надо заметить, что при Колчаке деятельность Щегловского культурно-просветительного общества худо-бедно продолжалась, но с восстановлением советской власти Копикуз приказал долго жить, и общество разделило печальную участь своего учредителя. Однако, несмотря на все невзгоды и испытания Гражданской войны, инженер Лоханский остался в Щегловске.
При большевиках он возглавил химический завод и, разумеется, сохранил свой театр, своих актеров-любителей из числа рабочих и служащих химзавода. Тем не менее сразу же после изгнания колчаковцев в городе остро встал вопрос о клубе, при котором в новых условиях мог бы существовать самодеятельный театр. Разумеется, речь шла о рабочем (или партийном) клубе. И на этот счет в облгосархиве сохранились кое-какие документы из фондов бывшей КПСС.
Через полтора месяца после окончания боев в городе, состоялось заседание членов Щегловского комитета РКП (б), на котором среди прочих рассматривался и интересующий нас вопрос. Вот выдержка из протокола заседания: «По постановлению общего собрания 18 февраля запросить Обсибкопь о предоставлении дома инженера Лоханского на химическом заводе под клуб/.../».
Разумеется, подобное решение не могло быть принято без согласия хозяина дома, даже больше – без его прямого участия. Не вызывает никаких сомнений, что И. И. Лоханский, пользовавшийся огромным уважением у рабочих и кровно заинтересованный в сохранении своего любимого детища, сам активно агитировал за принятие такого решения. Ради искусства он готов был многим пожертвовать: ведь у театра, пусть даже самодеятельного, должна быть крыша над головой. И надо сказать, рабочие химзавода, те же члены партии, охотно шли ему навстречу, что, впрочем, неудивительно. Не стоит забывать, что в самом начале 1920-х годов спектакли любительского театра под руководством (и с участием) инженера Лоханского пользовались совершенно феноменальной популярностью у жителей Щегловска и окрестных сел и деревень.
Встал вопрос об открытии в Щегловске так называемого Народного Дома, куда должен был переехать и рабочий клуб со своим театром, – проблема рассматривалась на большом «совещании представителей от отделов [Щегловского] уездревкома, заинтересованных во взаимоотношениях между советскими учреждениями в области культурно-просветительной работы в уезде». Согласно сохранившемуся протоколу совещания, на этом мероприятии «присутствовали: от уездного центрального бюро РКП (б) – тов. Пятницкий, от военного комиссариата – тов. Сайкин, от отдела Управления – тов. Попов Ф., от отдела народного образования – тов. Скарина и от уездного агентства Центропечати – тов. Бехтерев».
Вот выдержка из протокола совещания: «По постановлению общего собрания предложить внешкольному подотделу при отделе народного образования [принять решение] об отводе помещения под Народный Дом, занимаемого в настоящее время Чекатифом/.../ [обеспечить] организацию Народного Дома в самый кратчайший срок, предложив со своей стороны техническую помощь/.../».
Так в городе Щегловске появился свой Народный дом, а у театра Лоханского – постоянный кров над головой. Вероятно, именно это здание рабочего клуба имела в виду З.Н. Сайдашева (Вейс), одна из старожилок Щегловска, когда через много лет вспоминала: «На заводе был построен клуб для рабочих, в саду. Мы туда частенько бегали. Ставились спектакли, руководил Лоханский/.../Жил Лоханский на берегу Томи недалеко от завода/.../».
Кстати говоря, сам Иван Иванович (если брать известное нам литературное наследие инженера) упомянул о Народном доме лишь однажды. И то это была весьма лаконичная фраза. В своей известной статье «Кемеровский химический завод и коксовые печи», опубликованной в одном из столичных журналов в мае 1923 года, он писал: «Культурная жизнь завода сосредотачивается в Народном Доме, вмещающим 600 человек зрителей. При народном Доме имеется рабочий клуб, библиотека и читальня». Характерно, что о рабочем театре в статье не сказано не слова.